Карфаген

Все зашевелилось в разлившемся багрянце, ибо бог, точно раздирая себя, в потоке лучей проливал на Карфаген золотой дождь своей крови.

Alles war von Rot überflutet. Der Gott goß wie in Selbstopferung den Goldregen seines Blutes in vollen Strömen über Karthago aus.

Флобер, Гюстав / СаламбоFlaubert, Gustave / Salambo

Salambo

Flaubert, Gustave

Саламбо

Флобер, Гюстав

Карфаген могуществен только потому, что владеет этим покрывалом.

Karthago ist mächtig, weil es diesen Mantel besitzt.

Флобер, Гюстав / СаламбоFlaubert, Gustave / Salambo

Salambo

Flaubert, Gustave

Саламбо

Флобер, Гюстав

Оно в три дня вернулось из Сикки в Карфаген, чтобы все уничтожить.

In drei Tagen hatte es den Weg von Sikka zurückgelegt, um Karthago zu berennen und in Grund und Boden zu zerstören.

Флобер, Гюстав / СаламбоFlaubert, Gustave / Salambo

Salambo

Flaubert, Gustave

Саламбо

Флобер, Гюстав

Карфаген воспрянул духом, и не принадлежащие к ханаанской расе заразились увлечением других.

Sie erholte sich von ihrer Bestürzung, und auch die Einwohner nicht kanaanitischer Herkunft wurden durch den Eifer der andern mit fortgerissen.

Флобер, Гюстав / СаламбоFlaubert, Gustave / Salambo

Salambo

Flaubert, Gustave

Саламбо

Флобер, Гюстав

Карфаген не имел силы возмутиться против него.

Aber Karthago hatte nicht mehr die Kraft, ihm zu zürnen.

Флобер, Гюстав / СаламбоFlaubert, Gustave / Salambo

Salambo

Flaubert, Gustave

Саламбо

Флобер, Гюстав

Считая себя благодаря таким мерам совершенно непобедимыми, варвары плясали, боролись, жонглировали, в полной уверенности, что Карфаген должен неминуемо погибнуть.

Dadurch wähnten sich die Barbaren unbesiegbar. Sie tanzten und rangen miteinander und machten Gauklerkunststücke, fest überzeugt, daß Karthago dem baldigen Untergang geweiht sei.

Флобер, Гюстав / СаламбоFlaubert, Gustave / Salambo

Salambo

Flaubert, Gustave

Саламбо

Флобер, Гюстав

Это бывало ночью, на террасе, когда, оставшись вдвоем, они созерцали звезды. Карфаген расстилался внизу, у их ног, а залив и море смутно сливались с окружающим мраком.

Das geschah in den Nächten oben auf dem flachen Dache des Schlosses, wenn sie beide allein die Sterne betrachteten und Karthago tief drunten zu ihren Füßen prangte, mit seinem Golf und dem weiten Meer, das sich im Dunkel der Schatten verlor.

Флобер, Гюстав / СаламбоFlaubert, Gustave / Salambo

Salambo

Flaubert, Gustave

Саламбо

Флобер, Гюстав

Возвращение в Карфаген сопровождалось всяческими страхами.

Unter allerhand Nöten gelangte man nach Karthago zurück.

Флобер, Гюстав / СаламбоFlaubert, Gustave / Salambo

Salambo

Flaubert, Gustave

Саламбо

Флобер, Гюстав

Карфаген мог долго сопротивляться; его широкие стены представляли собой целый ряд входящих и выступающих углов, очень удобных для отражения приступов.

Karthago konnte lange Widerstand leisten. Seine breiten Mauern hatten eine Reihe vorspringender Basteien; eine Anlage, zur Abwehr von Stürmen sehr vorteilhaft.

Флобер, Гюстав / СаламбоFlaubert, Gustave / Salambo

Salambo

Flaubert, Gustave

Саламбо

Флобер, Гюстав

Сам же решил вернуться в Карфаген, набрать солдат и возобновить войну.

Er selbst beschloß, nach Karthago zurückzukehren, dort eine neue Aushebung zu machen und den Krieg abermals zu beginnen.

Флобер, Гюстав / СаламбоFlaubert, Gustave / Salambo

Salambo

Flaubert, Gustave

Саламбо

Флобер, Гюстав

Но Карфаген был хорошо защищен во всю ширину перешейка – сначала рвом, затем валом, поросшим травой, наконец, стеной, высотою в двадцать локтей, из тесаных камней, в два этажа.

Karthago war in der ganzen Breite der Landenge stark befestigt: zuerst durch einen Graben, dann durch einen Rasenwall und schließlich durch eine dreißig Ellen hohe zweistöckige Quadermauer.

Флобер, Гюстав / СаламбоFlaubert, Gustave / Salambo

Salambo

Flaubert, Gustave

Саламбо

Флобер, Гюстав

Лучше бы отвести их в Карфаген!

Aber vielleicht wäre es besser, sie nach Karthago mitzunehmen?

Флобер, Гюстав / СаламбоFlaubert, Gustave / Salambo

Salambo

Flaubert, Gustave

Саламбо

Флобер, Гюстав

Но из тысячи пятисот человек, направившихся в глубь Эфиопии с отличными верблюдами, новыми мехами и большими запасами крашеного холста, только один вернулся в Карфаген.

Doch von fünfzehnhundert Leuten, die mit vortrefflichen Kamelen, neuen Schläuchen und Vorräten bunter Leinwand nach Hinter-Äthiopien den Marsch angetreten hatten, war nur ein einziger nach Karthago zurückgekehrt.

Флобер, Гюстав / СаламбоFlaubert, Gustave / Salambo

Salambo

Flaubert, Gustave

Саламбо

Флобер, Гюстав

Господин мой, наступит день, когда ты войдешь в Карфаген, окруженный коллегиями жрецов, которые будут целовать твои сандалии, и если покрывало Танит и тогда покажется тебе слишком тяжелым бременем, ты водворишь его снова в храм.

Herr, eines Tages wirst du in Karthago einziehen, von den Priestern umringt, die deine Sandalen küssen! Und wenn dich dann noch der Mantel der Tanit beängstigt, dann magst du ihn in ihren Tempel zurücktragen.

Флобер, Гюстав / СаламбоFlaubert, Gustave / Salambo

Salambo

Flaubert, Gustave

Саламбо

Флобер, Гюстав

Это войско варваров шло на Карфаген.

Es war das Heer der Barbaren, das gegen Karthago vormarschierte.

Флобер, Гюстав / СаламбоFlaubert, Gustave / Salambo

Salambo

Flaubert, Gustave

Саламбо

Флобер, Гюстав