Вопрос только в том, можем ли мы, соблюдая свои интересы, соблюсти и ваши; устилая свое гнездо пухом – устлать ваше хотя бы пером.
The only question is, whether in serving our own turn, we can serve yours too; whether in double-lining our own nest, we can put a single living into yours.
Диккенс, Чарльз / Жизнь и приключения Мартина ЧезлвитаDickens, Charles / Martin Chuzzlewit
Земля была устлана опавшими листьями. Их тут, наверно, были миллиарды, ноги Монтэга погружались в них, словно он переходил вброд сухую шуршащую реку, пахнущую гвоздикой и теплой пылью.
There must have been a billion leaves on the land; he waded in them, a dry river smelling of hot cloves and warm dust.
Брэдбери, Рэй / 451 градус по ФаренгейтуBradbury, Ray / Fahrenheit 451
Было тихое, очень ясное и холодное утро, земля была устлана свежевыпавшим снегом, а все деревья унизаны неподвижным кружевом блестящих кристаллов инея.
The windless morning was clear and cold, the ground new carpeted with snow, and all the trees motionless lace and glitter of frosty crystals.
Уэллс, Герберт / В дни кометыWells, Herbert George / In the Days of the Comet
А каким спокойствием дышат высокие, могучие деревья, как неслышны шаги по мягкому ковру коричневой хвои, устилающей землю, а в густой чаще кустарника можно спрятаться и лежать, пока вновь не наступит ночь!
Yet, oh, the comfort of these tall, pillared trees—the softness and silence of these brown, carpeting needles on the ground—the clumps and thickets of underbrush under which one could lie and hide until night should fall again.
Драйзер, Теодор / Американская трагедияDreiser, Theodore / An American Tragedy
Налазавшись по этому вертикальному штопору до тех пор, пока у них не пошла кругом голова, они вступили наконец в небольшие, устланные циновками сени, служившие передней к sanctum sanctorum Розы, и прошли в ее гостиную.
After having climbed this perpendicular corkscrew until their brains were almost giddy, they arrived in a little matted lobby, which served as an anteroom to Rose's sanctum sanctorum, and through which they entered her parlour.
Николай Всеволодович сидел один в своем кабинете, - комнате им еще прежде излюбленной, высокой, устланной коврами, уставленной несколько тяжелою, старинного фасона мебелью.
Nikolay Vsyevolodovitch was sitting alone in his study—the room he had been fond of in old days, it was lofty, carpeted with rugs, and contained somewhat heavy old-fashioned furniture.
Достоевский, Фёдор / БесыDostoevsky, Fyodor / The possessed